В Белграде прошла первая конференция «Бессмертного полка» за рубежом, на которую съехались более ста координаторов шествия из пятидесяти пяти стран мира. На наши вопросы ответил Сергей Лапенков, сопредседатель Международного историко-патриотического общественного движения «Бессмертный полк», координатор и один из инициаторов этого гражданского движения, журналист, исполнительный директор Альянса Независимых региональных изданий, объединяющих несколько десятков негосударственных независимых СМИ.
Конференция зарубежных координаторов «Бессмертного полка» собирается впервые. В чем причина и необходимость этой встречи?
Это первая крупная конференция зарубежных координаторов. Весной этого года уже прошла встреча небольшой их группы, на которой возникла идея собрать большее число людей, поскольку было огромное желание познакомиться друг с другом (ведь многие были знакомы только виртуально), наладить горизонтальные связи. А для нашего, как нас называют, «томского» «Бессмертного полка», и для Артема Хуторского, который возглавил «Бессмертный полк России», было важно показать, что у нас один и тот же взгляд на принципиальные вещи. Да, формально существуют две разные организации, но наша позиция общая такова: «Бессмертный полк» – это не организационные структуры (не дай Бог!). Это гораздо больше – это сообщество людей, народное движение.
Движение «Бессмертный полк» за рубежом расширяется, в него приходят новые люди, растут структуры, координирующие это движение, мемориальную работу. Что Вам кажется полезным напомнить новым участникам и координаторам?
Бессмертный полк – история личной и семейной памяти, это стремление объективно взглянуть на наше прошлое и рассказать о нем. Потому, что врать себе стыдно и бессмысленно – себя не обманешь. Наш подход к истории – не политический, это очень важно подчеркнуть. Если вносить в «Бессмертный полк» политику или идеологию, мы начнем дробить его, раскалывать на фракции и утратим объединяющий смысл, очень важный для Полка. Должно быть пространство, где люди встречаются независимо от своих вероисповеданий и политических взглядов. Надо стараться идти в этом направлении. А движение в обратном направлении, на мой взгляд, ведет в пропасть. И, конечно, это работа, которая должна быть свободна от карьерных устремлений и толкотни локтями, от выяснения, кто где главный координатор, кто самый главный координатор. Такое иногда происходило в последние годы, возникали даже разные фейковые структуры. Наше мнение было еще раз высказано на конференции: создание ассоциаций, исполкомов и прочих горисполкомов «Бессмертного полка» не соответствует его целям и традиции.
Как вы видели, на общей площадке конференции были разные люди и символы, но было взаимопонимание и общий диалог. Мне кажется, это был прекрасный момент, когда люди общались наконец-то напрямую и говорили на одном языке.
Как пришла идея провести конференцию в Сербии?
Во-первых, в сентябре в Сербии отмечают важную дату – 75-летие освобождения Белграда. Один из организаторов конференции, Сергей Глущенко, координирует «Бессмертный полк» в этой стране. Здесь Полк приобрел большой размах не только в русскоязычной общине, но и стал массовым сербским движением. Это связано, конечно, с историей югославского Сопротивления, пожалуй, наиболее массового в Европе, настоящей партизанской войны. Для многих сербов это память личная, многие являются потомками партизан. Сербы очень помогли нам с организацией. И отношение к России здесь особенное, радушное.
Какие планы на будущее?
Хорошо бы, чтобы эта площадка стала традиционной. Это хороший рабочий инструмент для обмена опытом и движения дальше. Главный вопрос, как обычно, в средствах на это. В этот раз организаторы воспользовались национальным грантом, помогла и принимающая сторона. Думаю, очень важно создать и поддерживать сообщество координаторов зарубежных «Полков» в социальных сетях, где люди, уже познакомившись, будут обмениваться опытом, проектами, инициативами.
На конференции прозвучали выступления представителей властей России и Сербии. Как Вы видите роль государственных структур в проведении конференции и в самом мемориальном движении?
Мне кажется, роль они сыграли положительную, помогли этому разговору состояться, и сами присутствовали на этом разговоре – представители российского МИДа и сербских официальных структур. Многих координаторов это волновало – поскольку, к сожалению, были редкие случаи прямого вмешательства отдельных представителей МИДа в организацию Бессмертного полка в некоторых странах (подчеркиваю, что это была инициатива не институциональная, а отдельных конкретных людей со своими частными решениями). Присутствует еще иногда непонимание общественного характера БП, непонимание того, что это огромная ценность – то, что его делают люди не назначенные, не в силу своих служебных обязанностей, а в силу собственного долга памяти, прежде всего – перед своими предками, и шире – перед поколением людей, прошедших через тридцатые-сороковые годы. И они не нуждаются ни в управлении, ни в направлении. По природе своей, по своему фундаменту «Бессмертный полк» – это история прогосударственная в хорошем смысле этого слова. Это история про то, как наши предки спасли государство, помогли ему устоять на краю пропасти, когда пришел враг. И не надо учить этих людей патриотизму – они патриоты. Не надо им рассказывать, каким должен быть патриотизм – потому, что каждый из них на свой манер, но самое главное – любит Родину. Среди тех, кто приходит на «Полк», нет не только негативно настроенных к своей стране, но даже равнодушных. А такие люди могут появиться, если вдруг кто-то займется организацией массовости Полка, формальными сторонами общественной работы. Вот тогда это начнется. А пока люди свободны – история эта искренняя.
Какими Вы видите перспективы движения «Бессмертный полк» за пределами России?
Для меня, для моих товарищей всегда была очень важна личная история «Бессмертного полка». Если бы он в какой-то стране состоял из одного человека, который 9 мая достает портрет своего предка, может быть, даже и не выходя на улицу, но чувствуя это как часть своей личной истории, мы были бы счастливы. Потому, что рядом с таким искренним человеком всегда появляются и другие. Люди чувствуют правду в этой истории, и она будет расти, несмотря ни на что. История «Бессмертного полка», как мы видели на конференции, стала очень масштабной. Я помню, как появились в движении первые две страны из дальнего и ближнего зарубежья. Это была Украина в 2013 году, потом Израиль. Было радостно видеть, как то, что мы начали в России, перешагнуло через ее границы – что, впрочем, не удивительно, ведь мы понимали, что Украина и Израиль – те страны, где это наша общая история, наша общая память, и наши люди во многом. А потом стали появляться совсем далекие уголки планеты – Маврикий, например, или Бразилия. Стало понятно, что в движении есть консолидирующий элемент, позволяющий людям в далеких странах ощущать себя частью чего-то большого. Наверное, это хорошо. Но нам бы очень хотелось, чтобы «Бессмертный полк» не оставался исключительно историей русскоязычной диаспоры или советской эмиграции. Он имеет огромный потенциал, потому, что его стержень – семейная история о войне – понятен во всех странах мира, особенно тех, кто входил в антигитлеровскую коалицию.
«Бессмертный полк» содержит в себе важный элемент народной дипломатии, стремление выстроить горизонтальные связи с окружающими людьми. Мы живем в мире, где у разных политиков разные цели и ценности, часто далекие от простой человеческой правды жизни. А ведь ни один нормальный человек не желает, чтобы его семья попала под бомбы, чтобы на войну отправились его дети. «Бессмертный полк» – это история, которая напоминает людям, какой колоссальной ценой приходится останавливать войны. Это уважение к тем людям, которые часто ценой своей жизни победили войну, уважение к жертвам, которые народы понесли во время войны. И это понятно, мне кажется, человеку в любой стране мира. Хотелось бы, чтобы «Полк» был таким пространством, которое объединяет людей этой памятью. Чтобы вместе с портретами людей, живших в Советском Союзе в 30-е-40е годы, появлялись на шествии портреты тех, кто был тогда нашими братьями по оружию. Это уже происходит, и хотелось бы, чтобы они стали чаще. Чтобы эта история объединяла людей разных народов. Вот в этом я вижу важную возможность «Бессмертного полка».
Как Вы видите проблемы, риски, стоящие перед «Бессмертным полком» за рубежом? Отношения с местными властями, политизация движения…?
Если местные власти иной раз видят в нашем движении «руку Кремля» – то проблема эта может исходить не только от местных властей, но иногда и от того, каким образом являет себя сам «Бессмертный полк». Очень важно доносить до людей, что наше шествие – вне политики. Важно понимать, что не знамена разных цветов – главная ценность «Бессмертного полка», а люди. Лица людей, портреты людей, истории людей, семейная память.
В России мы напоминаем: это не 1 мая, не 7 ноября, это событие не должно быть связано с демонстрацией своих идеологических и политических предпочтений. Это личная память, которая должна объединить людей разных политических взглядов и партий, религиозных убеждений, богатых, бедных… Если таких пространств, собирающих и объединяющих людей, не будет совсем – судьба нашей страны будет печальной. Это будет череда баррикад и противостояний. Даже медиа сегодня бывают настолько агрессивными, что диву даешься – как легко люди уничтожают друг друга словами. Окажись в руках у журналиста в этот момент тяжелый предмет – и он бы пошел в ход. Но это же страшно.
Вы историк по университетской специальности…
Мне очень хочется, чтобы БП был примером объективного постижения истории. Существуют разные нарративы, и наш – история народа-победителя, история людей, которые разгромили нацизм – не является единственным. У западной цивилизации – своя собственная картина войны, в которой на первый план выходит Второй фронт. А есть еще история войны в Азии, есть взгляд из Восточной Европы, в центре которого – история ее раздела в предвоенное время, история потери территориальной целостности Польши и Чехословакии. Есть история Югославии, где фактически была гражданская война параллельно с оккупацией. Эти нарративы существуют одновременно, и нужен диалог между ними. Потому, что объективная история войны возникает только в таком диалоге, в результате которого идеологическая «чешуя» отлетает, и остается объективная картина. Она есть, ведь история – такая же наука как математика, физика. Но если в математике дважды два может быть только четыре, и все с этим согласны, то, к сожалению, иногда на исторические события часто смотрят по-другому. Я понимаю, что люди толкуют историю, но тем не менее…
Я не очень понимаю, когда мне говорят, что где-то кто-то переписывают историю. Кто может переписать факты? Покажите мне этого «писца», который может «иначе» изобразить протоколы Нюрнбергского процесса. Или как можно «иначе» изложить на фактах, а не на домыслах историю Холокоста? «Бессмертный полк» , мне кажется, должен быть как раз примером спокойного и объективного разговора об истории. Для того, чтоб подчеркнуть роль Советского Союза – не обязательно кричать, что ее принижают. Просто покажите цифры потерь на Восточном фронте и сопоставьте с потерями на Западном – при том, что смерть каждого человека – трагедия. Эти цифры будут красноречивее любых разговоров, любых выступлений пропагандистов – не важно, с какой стороны, все они приблизительно одинаково работают. Я надеюсь, что большинство людей склонны задумываться о жизни и об истории, и то, что мы делаем, ориентировано на них. Мне кажется, что истерика, иногда возникающая вокруг темы правды о войне, очень оскорбительна по отношению к моему деду, например. Я его внук, я четко знаю, как это было на самом деле. Дед и тогда не нуждался в такой «защите», и теперь не нуждается.
Расскажите, пожалуйста, немного о Вашем дедушке.
Мой дед, Иван Адамович Лапенков, родом из Белоруссии, переселился в Сибирь в начале 20 века. Прошел две войны – финскую и Великую Отечественную войну, «от и до». Был ранен на территории Германии весной сорок пятого года, потерял обе ноги. А до этого за Висло-Одерскую операцию получил Звезду Героя Советского Союза. Он был в разведгруппе, захватывавшей один из плацдармов за рекой. Судьба таких групп часто была трагической, многие из них погибли в полном составе. Шесть часов группа деда вела бой за этот клочок земли, пока туда не переправился батальон, а за ними и остальные соединения. Он все-таки выжил – и такая удивительная судьба выпала, конечно, далеко не каждому солдату.
Какие официальные тексты «Бессмертного полка» Вы порекомендовали бы нашим читателям?
На конференции была принята Декларация, поддержанная всеми участниками – и представителями разных организаций из России, и координаторами из других стран ( https://www.moypolk.ru/news/polki-soedinilis-v-belgrade ). Еще раньше, перед Днем Победы 2019 года, были приняты «Принципы организации и проведения народного шествия «Бессмертный полк». ( https://www.moypolk.ru/news/bessmertnyy-polk-i-bessmertnyy-polk-rossii-dogovorilis-o-edinyh ) Эти принципы работы нашего движения в России и за границей – одни и те же. В них мы обращались и к местным органам власти, к нашим бюрократам, напоминая им, что они могут быть хорошими помощниками, но не должны быть плохими вождями. Вообще в нашей истории хороших вождей не бывает, потому что каждый, кто пытается стать вождем, зарабатывает себе негативную репутацию в глазах людей.
Какие снимки, как Вам кажется, отражают лучше всего идеи «Бессмертного полка»?
За эти годы собраны тысячи и тысячи фотографий. Мне особенно близки фотография пожилой женщины с портретом воевавшего предка и снимок, сделанный корреспондентом агентства «Рейтерс» на Невском проспекте в 2014м году – чистая история, без шума, помпезности, флагов, без политики. Те фото, где я вижу глаза людей.
Источник: https://www.portailrusse.fr/
