Надежда, как экзистенциальный акт – поддерживать отношение к жизни.

НАДЕЖДА, КАК ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ АКТ – ПОДДЕРЖИВАТЬ ОТНОШЕНИЕ К ЖИЗНИ.

Альфрид Лэнгле. Лекция о надежде. Москва. 2021 г.

Ниже приводим перевод выступления доктора Лэнгле.

Я подумал, что было бы здорово завершить наш мини курс семинаром о надежде, чтобы у нас освободился путь для хорошего будущего, никто не должен оставаться в отчаянии. Сегодня я буду говорить о надежде, и немножко о вас. В чём ценность надежд? О чём идет речь, когда мы говорим о надежде? Уже в этом названии намечено – удерживать отношение к жизни. Затем я хотел бы посмотреть, что такое отчаяние, что такое неправильная надежда или ложная надежда. В чем заключается проблема, если у человека есть неправильные или ложные надежды. Что мы можем при этом делать?

Что такое надежда? Надежда — это что сказка, иллюзия, мечта или ещё хуже самообман? Надежда нам дана для того, чтобы облегчить какие-то неприятные ситуации?

Фридрих Ницше имел в виду именно это. В своей книге «Человеческое слишком человеческое» Ницше пишет о надежде и при этом упоминает творца мира Зевса. Он, проводя аналогию с ящиком Пандоры, говорит: «Зевс хотел, чтобы человек не оставил бы жизнь, какими бы ни были его страдания и мучения. Зевс хотел, чтобы человек всё-таки хотел продолжать жить и давал себя мучить все новым и новым мучениям, и вот для этого он дал человеку надежду». В действительности же надежда — это самое злостное зло, потому что надежда продолжает страдания или мучения человека. Это вот такой настоящий пессимистический экзистенциализм, это такой самообман, который на самом деле не ведёт к освобождению от страданий, а наоборот к ещё большему запутыванию в страдании. Если говорить больше на психологическом языке, то можно задать вопрос: не является ли надежда простым копинговым механизмом, защитным механизмом, чтобы позволить защитить себя от страданий для того, чтобы психически защитить человека. Эрнст Блох написал знаменитую книгу «Принцип надежды», он пишет: «надежда — это работа против страха перед жизнью или надежда — это что-то типа установки ожидания, как некий вариант оптимизма. Мы можем спросить себя: надежда — это что-то реалистичное или это что-то воображаемое, что-то такое, что мы себе выдумываем без всякого отношения к реальности?

Мы спросим себя: где мы соприкасаемся с надеждой? Знакома ли мне надежда? Часто ли у меня возникает надежда? В каких ситуациях? У нас у всех есть надежда, что эта пандемия короны скоро всё-таки закончится. Мы надеемся, что экономика восстановится или у нас появляется надежда, что мы встретимся с другом, может с теми, с кем произошёл конфликт, и мы сможем как-то уладить наши отношения.

У нас возникает надежда, когда мы болеем, надежда, что мы всё-таки выздоровеем, или когда у нас экзамен, что мы выдержим экзамен. Мы видим из этих примеров, что надежда, имеет некую структуру: в ней есть нечто негативное, и когда оно завершится, мы перейдём к чему-то позитивному. Надежда проявляется, когда возникает какой-то кризис, и мы должны его преодолеть. Кризис — это всегда такая ситуация, когда появляется развилка, куда поведёт путь, либо он поведёт в негативную сторону, либо в позитивную.

На прошлой неделе я чувствовал очень сильную надежду по отношению к моей коллеге, у которой совершенно неожиданно обнаружился рак. Ей сделали операцию, саму опухоль удалили, и несколько частей лёгких тоже были удалены, в которых были метастазы. Можно действительно иметь надежду, что она выживет, у нас есть основания, чтобы иметь эту надежду, но тем не менее мы знаем, что вот эти раковые клетки могли уже распространиться по организму. Для того, чтобы увеличить надежду, она будет сейчас проходить химиотерапию, потому что благодаря химиотерапии она будет иметь больший шанс выжить. Это не факт, не 100% ,что это так и будет. Мы знаем, что химиотерапия она не 100% дает возможность на исцеление рака, потому что она врач, и она знает это очень хорошо. Она говорит, что насколько это по-другому все выглядит, когда ты переживаешь это сам, чем когда ты занимаешься и сопровождаешь тяжело больных пациентов. Всё, что она могла сделать, и о чём она знает, что она могла сделать, чтобы выжить, она сделала.  Она не может ничего сделать. И что в этой ситуации остаётся? Только надежда, и надежда её поддерживает — это значит, что держит прямо, человек стоит, не сгибается, и в этом случае у меня есть вполне реалистичная надежда.

Но по-другому выглядело в случае с другой коллегой. У нее тоже была опухоль, и она как бы вцепилась в надежду, и она видела ситуацию в ложном свете. Даже за день до своей смерти она считала, она надеялась, что поправится. Мы все знали, причём достаточно длительное время, что надежды нет, она просто умирает. В таких случаях естественно возникает вопрос: не является ли надежда обманом? Или эта надежда была всё-таки помощью, что она могла жить до самого конца? По крайней мере эта надежда давала ей улучшение качества жизни перед смертью. Вот в этой проблематике надежды встает вопрос: что такое действительно надежда, не является ли она чем-то большим, чем просто плацебо, а по сути мы оставляем человека в его нужде. Или же надежда представляет собой экзистенциальное измерение человека. Поэтому давайте мы абсолютно трезво посмотрим на то, что есть надежда? Мы хотим предотвратить ложное понимание надежды, потому что надежда, как как правило, неправильно понимается, как некоторое утешающие чувство, что она нужна, когда у человека какая-то потеря или страдание, что она просто успокаивает, например облегчает боль, как такая добрая мама, которая успокаивает ребёнка, гладит его. Если больше говорить психологическим языком – надежда, как архетипический образ тоски по укрытости, защищённости.

Эти значения могут вибрировать, когда мы говорим о надежде, это не есть надежда. Или же надежду часто понимают, как некоторую установку на ожидание. Как ожидание, что что-то закончится позитивно, что, например, какое-то желание исполнится. Часто надежду понимают даже магически, если человек достаточно сильно надеется, то тогда его желание исполнится. Надежда не является установкой на ожидания, потому что установка ожидания слишком принудительна. Надежда не просто чувство защищённости, укрытости. Если посмотреть экзистенциально, то надежда это внутренняя установка открытости, и вот это очень важно. Я попытаюсь это вам объяснить.  Надежда имеет оправдание, которое обосновано в реальности, и если посмотреть философски, то за ней скрывается абсолютно логическая, трезвая рефлексия. Значит надежда означает: сначала, я скажу кратко, только следующее – то, что еще не наступило, этого нельзя исключить или скажем по-другому — вот точно то, что есть, что уже есть гарантированно – то, что наступило, что имеет место.

Но то, чего нет, что еще не наступило, то есть этого здесь нет, то нет уверенности, нет надёжности. Вот это такое понимание реальности – это абсолютно чёткое, трезвое и реалистичное. Многое возможно, даже если этого сейчас нет, когда я так говорю, то это не обязательно должно быть чудо, но это может быть чудо, потому что это не исключено. В надежде мы всем возможностям даём шанс, даже таким, о которых вовсе человека не знает, что вообще такое существует или может существовать — это онтологическая основа, онтологическая база, онтологический фундамент надежды.

На меня оказало сильное впечатление описание Виктором Франклом одной ситуации в концентрационном лагере, и мне хотелось бы сейчас кратко рассказать эту историю. Он был в концентрационном лагере Терезианштад, и вот все заключённые, которые там были каждый день в 18:00 должны были делать перекличку, их вызывали, они собирались и делали перекличку. Вот однажды, когда вечером они собирались и производился такой расчёт, по каким-то причинам он был определён в особую группу. Эта особая группа или особо транспортная группа, и каждый знал, что те, кто выбираются в эту группу, то это транспорт с людьми идёт непосредственно в газовую камеру. Никто, кого выбирали вот в эту транспортную группу, ещё никогда не возвращался и никогда не выживал. Он знал, что это был его смертный приговор. Естественно, что все его мысли были захвачены этим. Что ему было делать? Покончить с собой? Для него так вопрос не стоял. Но мысль это пришла, и он осмыслил её очень основательно. Что он мог еще делать? Его мать и его жена были в том же самом лагере. Он пошёл к ним и попрощался, потом он должен был быть отделён от них, он расстался с ними. А что ему теперь делать в этой ситуации? Просто ждать, чтобы его убили в этой газовой камере? Или до этого покончить с собой? Достаточно было подойти к колючей проволоке: тогда было два варианта либо тебя с застрелили бы, либо ты умер от электрического тока, и тогда бы все закончилось. Вот с такими тяжёлыми мыслями он пошёл на последнюю прогулку, чтобы в последний раз пережить заход солнца, и когда он шёл в этой прогулке, вдруг он осознал, что он всё сделал, всё, что он мог сделать в этой жизни. В первый раз больше перед ним не было никакой ответственности, никакого долга, на над ним не нависала, вся тяжесть жизни, весь груз жизни вдруг с него свалился. И вдруг совершенно неожиданно у него появилось ощущение легкости, у него было ощущение, что он стал лёгким и как бы парил над жизнью, и ощущение такое, как будто бы он с большой высоты мог смотреть на свою жизнь как зрители на стадионе. Что теперь жизнь ему принесёт, на это он не может оказать никакого влияния. К его полной неожиданности у него было ощущение счастья и благодарности, появилась благодарность о завершенной жизни, и чувство связи с собой и с миром, такое как бы эйфорическое чувство. Вот в таком состоянии переживания возникал вопрос – это какое-то предчувствие того, что сейчас будет? И вот этим этой прогулкой он завершил свою жизнь. И вот это желание или мысль о самоубийстве она совершенно исчезла, а вместо этого появился интерес вот в виде такого вопроса: какое намерение в отношении меня еще имеет жизнь? Что хочет жизнь со мной сделать?

Что случилось дальше? На следующее утро грузовик не приехал. Два с половиной года Франкл был в этом концентрационном лагере, и это было единственный случай, когда грузовик не приехал. Он не знает причины, и никогда не узнал, а на следующий день назвали других заключённых для этого транспорта. Как это можно понять? Франкл интерпретирует это так, что он ощутил глубочайшую верность жизни, которая мотивировала его удерживать отношение к жизни до последнего мгновения. И в этом, одновременно был какой-то момент такого научного отношения к жизни: кто может мне доказать, что завтра придёт транспорт, и я погибну в газовой камере. Потому что пока этого не наступило, и если посмотреть принципиально открыто, то всё возможно, всё даже самое невероятное может наступить. Мы можем здесь принять несмотря на надежду, против всякой надежды как невозмутимость, которая не исключает даже невозможное, пока что-то не реализовано, пока что-то не наступило, есть возможности, даже такие, о которых мы не знаем, о которых мы не думаем — это очень впечатляющий пример, такой теоретико-познавательной установки.

Как Карл Поппер в своем «Критическом рационализме» сформулировал: «он говорит, что мы никогда не можем со 100 процентной уверенностью сказать, что есть, и любая теория может быть опровергнута, значит наша теория о жизни, наше представление, как будет протекать жизнь, никогда не должна быть фиксирована, никогда не должна быть так зафиксирована, чтобы она была бы опровергнута жизнью. Что не наступило — это еще не факт, не то, в чем мы можем быть на 100 процентов уверены. Это онтологический фундамент надежды. Конечно, если какое-то событие наступило, тогда всё, тогда оно уже есть, и надежды нет. Но пока есть возможность, химиотерапия, или я иду на экзамен или всё что угодно, есть различные возможности.

Давайте посмотрим дальше, потому что надежда – это также тема отношений. Когда мы надеемся, то это не просто какое-то безучастное отношение к чему-то: будет оно или не будет, оно всегда связано с чем-то ценным, речь идёт о какой-то ценности. В надежде человек схватывает что-то в направлении какой-то ценности. Человек хочет остаться связанным с тем, что он считает для себя ценностью. Человек не хочет расставаться с тем, что для него ценно. Иметь надежду означает, что у человека есть что-то важное, например, если мы улаживаем какой-то конфликт у нас сохраняется важность отношений, или ценность здоровья, если человек не хочет сдаваться. Это значит, что он удерживает, не отпускает то, что для него является ценным, он верен этому. Человек остаётся в безусловной связанности с чем-то, и можно даже сказать, что иногда это бывает неразумно. И нужно считаться с тем, что что-то нехорошее здесь есть, что-то неблагоприятное, и тем не менее отношения с ценностью я не оставляю. В надежде я стою на стороне жизни, но специфика состоит в том, что мы хотим быть связанными с ценностью, с тем, что для нас ценно, но мы находимся в ситуации, в которой мы ничего не можем сделать, мы не можем от себя ничего внести в эту ситуацию, чтобы изменить эту ситуацию или как-то повлиять на неё. Вот в этом есть трагический момент. Только там надежда применяется, где мы больше не можем ничего сделать. Человек принуждён к бездействию, потому что человек охотно что-то сделал бы, но я больше ничего не могу сделать, как только сделать себе операцию и химиотерапию. Я могу только ждать и смотреть, что произойдёт. Нужно просто сложить руки и в доверии предоставить себя судьбе. Судьба в данном случае то, на что мы не можем повлиять, она является частью жизни. И также признавать, что я не всесилен, я не могу сделать вообще всё, даже то, что для меня важно, я не могу контролировать в полной мере. Поэтому надежда – это не то, чтобы иметь какие-то ожидания, ждать это слишком много, так, когда мы говорим, что у нас есть ожидания, тогда есть расчёт, потому что, когда я ожидаю чего-то значит я рассчитываю, что это закончится.  Например, я ожидаю, когда я встречаю друзей на улице, они со мной здороваются, но если я говорю ребёнку: «я ожидаю что ты извинишься», то тогда я начинаю давить на ребёнка. Но я не могу давить на судьбу, да я ожидаю, что я могу быть здоровым, это почти как шантаж, это как такое сильное давление, как нож к горлу судьбы. Надежда она освобождает от любых ожиданий, и даёт полную открытость.

Она дает быть всему. Надежда – это освободить себя от всего, я отпускаю, поэтому надежда — это акт дать быть чему-то, а именно передать бытию, что произойдёт. И одновременно это акт верности, и это значит верность самому себе. Кто надеется, тот себя не бросает, человек остается верным своим ценностям. Кроме этого надежда стоит ещё в более обширном контексте, мы сказали что надежда онтологически обоснована, это тема отношении к ценностям, и акт верности жизни и самому себе. В надежде, которая признаёт, что может случиться и по-другому, ноль в более обширном контексте мы можем также сказать: если человек надеется –  это имеет смысл, значит надежда имеет смысл. Что такое смысл? Смысл — это направленность к ценности, точно так же, как и надежда. В смысле я ставлю себя в позитивную взаимосвязь, точно так же как в надежде, в экзистенциальном смысле речь идёт о лучшем, что я сейчас могу сделать в данной ситуации, точно так же, как и надежда. Если я ничего не могу больше сделать, то я могу надеяться. Это самое осмысленное, что я могу сделать, когда я больше ничего не могу сделать, а именно проживать это отношение к жизни, оставаться направленным в будущее.

Надежда живёт для завтра. Надежда имеет смысл, потому что у нас есть сознание, что всё как бы покоится на более обширной взаимосвязи. В надежде человек ощущает себя покоящимся, так как будто кто-то несёт его на руках в более обширную связь с бытием, включённым в некоторый миропорядок. Это связь с основой бытия, которая говорит даже в случае, если эта ситуация не неблагоприятно завершится — это происходит в каком-то миропорядке. Мы можем назвать надежду духовным искусством перед лицом своего собственного бессилия сделать что-то и не впадать при этом в полное бессилие или торги. Надежда — это внутреннее действие, это пуповина к ценности, которая сохраняет отношение к ценности. Таким образом надежда — это экзистенциальный акт, это решение, несомое глубоким чувством жизни решение. В ней отражается глубочайшие отношения человека к жизни, как некоторая внутренняя позиция, как некоторая жизненная установка. Пословица совершенно точно отражает эту ситуацию: «надежда умирает последней». Противоположность надежде — это когда человек сдаётся, когда человек полностью опускает руки, человек расстаётся с ценностью. Он извлекает себя из этой связи, он больше не связан. Когда человек сдался, то умерла его любовь к жизни, человек больше не доверяет, он отворачивается, он погиб. Из этого видно, что надежда очень важна для устойчивости к стрессам и нагрузкам, которые называется резильентность. Надежда психологически является очень важным фактором. Она оставляет человека быть активным, и он участвует в своей жизни. В надежде человек соприкасается или конфронтирует с более глубокими слоями жизни, и из этого соприкосновения или из этого процесса мобилизуется его духовные психические силы. Конкретно это означает, что надежда даёт человеку смысл в его жизни, значит человек занимается своей действительностью и чувствует ценность. В надежде человек как бы держит себя во взаимодействии с жизнью, с ценностью, поэтому ничего удивительного нет в том, что эмпирические исследования показывают, что люди, в жизни которых есть надежда и смысл, они более устойчивы, более резильентны, это значит, что они быстрее восстанавливаются после болезни или каких-то ударов судьбы. У них большая защита против разрушающих внешних воздействий. Можно сказать, что надежда — это психосоматический медикамент.

Настоящая проблема, связанная с надеждой – это ложная надежда, когда люди придаются ложной надежде, когда надежда поставляется или когда надежда выступает против истины. Когда действительность искажается, не узнается. Иногда возникает впечатление, что это какая-то паранойя. Когда люди следует активно за неправильной надеждой, то здесь нужно следовать принципу: пока ложная надежда не препятствую деятельности, которая всё-таки дает возможность, какому-то пути, который может помочь, то тогда не следует разрушать или не следует бороться с такой ложной надеждой. Врач Гете сказал как-то: «отнять у кого-то надежду, это значит его приговорить к смерти». Почему? Потому что надежда — это выражение персонального отношения к жизни, а не является какой-то объективной или нейтральной вещью. Если ли надежда отнимается возникает отчаяние.

Давайте подумаем кратко что же такое отчаяние? Отчаяние — это чувство безвыходности и бессилия, что происходит, когда появляется отчаяние? У человека появляется чувство, что он падает в пропасть, в бездну и ничего не может против этого сделать. У него появляется ощущение: я не могу больше этого выносить, тогда возникает отчаяние. Или человек в отчаянии, если он не может больше быть живым, и например, когда в каких-то отношениях жизнь умерла, или человек приходит в отчаяние, когда его оставили, когда его бросили. Или когда человек не видит больше смысла, и у человека появляется апатия и нет никакой мотивации. Например ребенок, которого бросили, оставили дома одного, на которого не обращают внимания, которого не любят, которого постоянно отодвигают в сторону, он переживает отчаяние, ему плохо, у него появляется страх, куда все это приведет? Вся ему кажется опасной. Ему не хватает отношений, которые жизненно необходимы, нет любви, и нет надежды из этой ситуации каким-то образом выбраться. Или в школе, когда дети подвергаются моббингу, распространяются ложные слухи и он изолируется, ребёнок не видит больше никакого выхода, и не может ничего сделать. Такое отчаяние — это наиболее частая причина суицида, а иногда это может вести к ложным надеждам.

В заключение я хочу сказать несколько слов о том, как мы можем обращаться с ложной надеждой. Ложная надежда – это когда человек надеется выздороветь, не обращаясь к врачу или не проявляя никакой телесной активности, не обращая внимания на здоровое питание, и просто человек говорит: «ну как-нибудь всё пройдёт». Или в моих отношениях личных, мне не нужно каким-то образом налаживать отношения, ну время от времени дарю подарки и пока всё было хорошо. Ложная надежда — это проблема, потому что здесь присутствуют желание и ожидания, за которые человек цепляется, и человек таким образом удаляется от реальности. Из-за этого ложные надежды могут причинить вред, потому что человек больше не стоит на почве реальности, не видит фактов, которые, однако, имеют влияние на человека и его жизнь. Поэтому ложные надежды могут закрыть вообще доступ к миру, они ослабляют человека и истощают его.

Что мы можем в такой ситуации делать? Это некоторый индикатор, что мы должны что-то с человеком делать, как только мы видим, что ложная надежда препятствует какому-то позитивному развитию, парализует человека и ведёт к ухудшению ситуации. Что мы можем делать?

Мы не имеем права лишать его ложной надежды, если человек как бы оправдывается, в своих ложных надеждах, мы не должны этого допускать. Я должен вот это ему оставить, надежда может быть защитным механизмом, который нужен ему для того, чтобы человек выживал, но мы в качестве первого шага можем снять маску с ложной надежды, и обнаружить за ней желание. Можно, например спросить: «да это было бы замечательно, я бы желал, чтобы с тобой что-то произошло, то, что ты себе желаешь.
Вторую мысль мы высказываем, опираясь на надежду, а именно, что мы точно не знаем, что мы не можем быть уверены. Мы можем сказать, например: ну никогда на 100% уверенным быть нельзя. А что вам даёт такую уверенность?
На третьем шаге мы переходим к возможностям, и мы вводим в игру реальность. Вы уже думали о том, как было бы для вас, если это всё-таки не исполнится то, на что вы надеетесь? Тем самым мы подготавливаем человека к принятию реальности. На плоскости возможностей я не забираю у него надежду. Точно так же мы можем поступать при неправильной ложной безнадёжности, когда человек сдался. Например, человек говорит: «всё я уже больше не выздоровею, я точно провалюсь на экзамене, я никогда больше не буду счастлив». Сказать ему так: «почему вы так уверены, что это исключено? Откуда вы это знаете?» Мы можем рассказать истории, что в жизни вообще могут происходить потрясающие невероятные повороты. Мы можем также сказать, что такая безнадежность может быть защитной реакцией, чтобы предупредить разочарование.
Я хочу завершить мыслью: не является ли, например вдох выражением надежды, выражением связи с жизнью, вдох и выдох. Вот этот жест во вдохе и выдоха, это жест связи с жизнью, оно как бы пронизывает все наше бытие, поэтому еще римляне говорили том, что пока я дышу я надеюсь.

Оригинал видео

https://www.youtube.com/watch?v=KzTPvdcnFwQ

Текст подготовила Светлана Котина